Я хотел в своей части комментария затронуть тему переводов документов ИКАО на русский язык, но решил, что материал и так получился довольно обширным, и тема, возможно, заслуживает отдельного и серьезного обсуждения.
Когда я участвовал в расследовании столкновения над Боденским озером, то обратил внимание Уполномоченного расследователя со стороны России Л. Каширского на то, ч то в английском тексте Документа 8166 (PANS-OPS. Производство полетов воздушных судов - Том I. Правила производства полетов) было написано, что при срабатывании Traffic Advisory TCAS экипажи не предпринимают маневрирования своим ВС, а в русском – что предпринимают. Каширский эту информацию передал в МАК, и уже на следующий день (небывалая скорость!) ИКАО внесло правку в русский перевод. (Позднее, кстати, было установлено, что в РЛЭ Ту-154 было написано, что при срабатывании RA TCAS экипаж должен выполнять указания TCAS, а в РЛЭ Ил-62 – что должен следовать указаниям диспетчера в таких случаях).
Английский текст документов ИКАО – это стиль официальных документов, с большим количеством канцеляризмов в лексике и соответствующей грамматикой. Естественно, при переводе на русский трудно ожидать, что документы будет читать и легко, и интересно. Но, к сожалению, переводчики русской секции в Монреале нацелены большей частью на подстрочный перевод, а не на адекватный. Подстрочный перевод в их исполнении оставляет даже порядок слов в английском предложении, что еще более усложняет задачу тех, кто решил докопаться в икаовских документах до сути. С примером английского порядка слов в русском переводе мы сталкиваемся ежедневно, читая наклейки на задних стеклах наших автомобилей – «Ребенок в машине». Правильно, а где еще ему быть во время езды, - на капоте, что ли? В русском языке главная часть предложения обычно расположена в его конце, поэтому следовало бы написать «В машине ребенок», обращая внимание на то, КТО находится в машине, а не ГДЕ он находится. Но это так, к слову.
Вообще-то, чтение документов ИКАО в русском переводе в постели на ночь – это прекрасное снотворное, к которому у организма не возникает привыкания. Действует всегда безотказно.
Я в 2000 году встречался с руководителем русской секции и обращал его внимание на проблему, он объяснил ситуацию, и я его понял. Когда Союз присоединился к Конвенции в 1970 году, пришлось переводить кучу документов, и, конечно, качество перевода страдало. Затем, когда векторы развития авиации в стране и за рубежом стали разнонаправленными, в мире возникло множество технологий, а с ними и понятий, которые в авиации СССР, а затем и России попросту отсутствовали. (Помню свои трудности в 80-тых годах при переводе понятия “fly-by-wire”). Монреальским переводчикам попросту негде было найти адекватные соответствия в русском языке, они использовали мнения и консультации наших специалистов, которые иногда и сами не понимали, о чем шла речь, и некоторые вещи были основаны на догадках.
Впоследствии ошибки и неточности в переводах стали видны, но внести исправления в уже существовавшие документы не было и нет сейчас возможности. Это огромная работа, которая включает в себя не только перевод, но и дальнейшую публикацию документов – а под это денег, естественно, нет.
Может, мы все объединим усилия и подготовим материал с примерами таких ляпов? Денис Сергеевич (в копии) дал хороший импульс, который можно было бы продолжить. Виктор Куренков (в копии) наверняка тоже может многое вспомнить и рассказать. Но надо понимать, что результата все равно не будет…
С уважением,
Сергей Александрович Мельниченко,